Картину
времени становления канадского хоккея в Челябинске дополняют своими воспоминаниями
непосредственные участники первых игр: Александр
Ященко,
выступавший за «Дзержинец» (Челябинск) в его первом сезоне, Георгий Женишек, один из самых результативных
нападающих тех лет, Александр
Зуев,
четвертый по счету челябинский вратарь,
Николай Черненко,
которого вместе с братом можно считать основателями «первой уральской хоккейной
династии», Владимир Мурашов, представитель второго поколения
уральских хоккеистов.
Голь на выдумку хитра
Александр Ященко: Обмундирования
не было. Книжки вместо щитков подкладывали на голени. Борис Рудковский показал
нам первую клюшку для хоккея с шайбой и саму шайбу. Мы же раньше и не видели ни
шайбы, ни клюшки. Канадские коньки были у меня одного, все остальные играли в «гадинах»
или «дутышах» - так их называли. Первые шайбы были из вулканизированной
резины, твердые. Ударишь об лед - он и колется. Клюшки деревомодельный цех
делал. Место, где крюк с древком соединялся, железом окантовывали.
Георгий Женишек: Обмундирование
было ужасно плохое - шайба пробивала его насквозь. Верно, приходилось
подкладывать книжки,
чтобы не было больно. Клюшки тоже были плохие и часто ломались при сильных
бросках. За сезон мы изводили три тысячи клюшек.
Николай Черненко: Приходилось
их самим делать, а готовую обрабатывать часа полтора. Запрещалось клюшки сильно
обстругивать, чтобы они не были чересчур легкими, а хорошо лежали на льду. «Щелчков»
не было, одни кистевые броски, потому что если «щелкнешь», то одна палка в
руках останется, а крюк разлетится в щепки.
Александр Зуев: В
те времена вратари стояли без маски, и нам порой доставалось. Раз шесть шайба в
лицо попадала. Конечно, было больно, но мы терпели. Думаю, что бум на маски
пошел после Олимпиады- 56, когда сборная СССР впервые принимала в ней участие.
А тогда... Я стоял
в телогрейке, с пришитыми футбольными щитками, налокотниками. Щитки были из
русского хоккея. Отец вшивал в материю бамбуковые палочки. Во время игры шайба
попадала в щиток - бр-р-р, палочка ломалась. Приходя домой, говорил отцу: «Папка,
меняй.» Играли в «дутышах», шайбу еще сильно подымать не могли, только
чуть-чуть надо льдом пускали, как раз в ботинок - больно было. В 1956 году
привезли хорошую форму, щитки, ловушку, но я - левша, мне труднее было амуницию
подобрать, поэтому перешивали.
Были люди в наше
время...
Александр Зуев: 5
ноября у нас всегда был лед, дядя Миша его заливал. В сентябре нас освобождали
от работы, и мы начинали тренироваться. Сначала на земле, а с 5 ноября - на
льду до марта. В конце марта проводили «Турнир четырех». Принимали участие
команды крупных заводов. Небольшой турнир проходил на талом льду. Просто
бегали, а не катались, так как льда почти не было, но мы играли, старались. На
стадион добирались своим ходом, на трамвае, амуницию тащили в мешках, рюкзаках,
раньше не было ни спортивных сумок, ни баулов. Дисциплина железная была. На
игру приходили за полтора часа и без опозданий (не дай Бог опоздать). На первенство
завода играло по 40-50 команд! До часу ночи сражались. Какой подъем был!
Александр Ященко: И.Зальцман,
директор завода, собрал у себя всю команду, сообщил начальникам цехов, что мы
освобождаемся от работы. С тех пор мы только тренировались. Сперва деньги
получали по цехам, в которых раньше работали, позже их перевели в завком.
Работая на заводе, я получал около трехсот рублей, все зависело от
производительности. А игроки имели чуть больше двухсот. Приезжим платили
побольше, а своих можно было «придавить» маленько. Лет пять я не работал и лишь
с рождением сына опять вернулся на завод. Нужно было ездить на тренировки или
на сборы, а я не мог. У меня
была специальность: выучился в свое время на кузнеца и на строгальщика...
Николай Черненко: Специального
спортивного режима не было, зато кормили
«наубой». На обед обязательно давали красную или черную икру. Но я ее не любил
и отдавал свою порцию Боре Ребянскому. Он уплетал за обе щеки. Питание было
отличное. Одним из лучших игроков был мой брат Петр. Он обладал мощным и точным
броском, которого боялся вратарь Борис Ребянский. К тому же, он мог из десяти
бросков попасть 3-4 раза в фонарь за воротами, находящийся на высоте около двух
метров. В нашей команде подобрались хорошие игроки - Шувалов, Женишек, Ященко и
(почему-то не упоминают) Петров. Брат мне говорил: «Коля, не лезь на него, он
- убийца! Ему все равно, как защищать ворота.» Поэтому на тренировках я
старался близко с ним не играть.
Владимир Мурашов: Когда стала сходить со сцены
первая плеяда хоккеистов, им на смену пришло новое поколение - Виктор Соколов,
Рудольф Документов, Владимир Курбатов, Альберт Данилов, Владимир Каравдин,
Анатолий Ольков, Эдуард Поляков, к которому принадлежал и я. Мы с Виктором
Соколовым пошли записываться в хоккейную секцию в 1947 году. Нам было тогда по
двенадцать лет, а принимали только с пятнадцати, поэтому пришлось ждать целых
три года. Запись вел «народный» тренер Владимир Иванович Штырков. Вышли мы на
большое поле. Коньки были очень тупые, почти круглые, поэтому я раз десять упал, пока
прокатился один круг. Но в секцию все-таки приняли. А вообще физическая
подготовка у нас была хорошая. Между домами, где мы жили, располагались «разнокалиберные»
гаражи высотой от одного до трех метров. Мы брали их как барьеры. Владение
клюшкой, катание на коньках отрабатывали в дворовых коробках, так что в хоккей
приходили подготовленными. В 50-е годы мы играли не только в хоккей. В 1952
году наша команда стала бронзовым призером чемпионата страны по футболу среди
старших юношей. Однажды Виктор Соколов, Николай Аристов и я ездили на
чемпионат России по настольному теннису. В 1955 году хоккейная команда завоевала
звание чемпиона города по футболу во второй группе. За это каждому игроку
подарили по охотничьему ружью - ижевской двустволке.
Помню, как-то
раз...
Александр Ященко:
Конечно же,
запомнилась первая игра с московским ЦДКА.
Бобров тогда так силен был, что всех как хотел и куда хотел крутил. Его тогда
кто-то клюшкой нечаянно по переносице задел. После того сезона Шувалова забрали
в Москву. Хорошая тройка подобралась в те времена Бобров - Бабич - Шувалов,
очень сильная.
Георгий Женишек: Начинал
я играть в 1948 году. Как ни страшно нам было, но первую встречу мы проводили
с ЦДКА. Сыграли достойно, уступив
всего 2:3. Очень мне запомнился матч с ВВС. Василий Сталин звонил из Москвы в
каждом перерыве, чтобы узнать счет. До последней минуты мы вели 3:2. Но тут
Захватов решил взять «на корпус» Новикова, промахнулся, тот вышел один на один
с вратарем и забросил третью шайбу. Было очень обидно упустить победу, но
нужно признать, что команда ВВС была очень сильной. Самый памятный матч, который
я не забуду до конца жизни, связан с Ригой. В 1953 году в Горьком (сейчас
Нижний Новгород) проходила финальная пулька за право остаться в высшей лиге.
Последняя встреча была с Ригой, и «Дзержинцу» необходима была только победа. Перед
этим Минск «сдал» игру Новосибирску со счетом 0:17, и в случае ничьей в нашем
матче с Ригой второе место занимали сибиряки. Рижане уже обеспечили себе победу в
пульке, поэтому особо не напрягались. Но у нас, как на грех, очень плохо
отыграл вратарь Борис Ребянский, пропустивший много легких шайб. Рига все время
вела в счете, но мы отдали последние силы и вырвали победу.
Владимир Мурашов.: В мою бытность хоккеистом случались, конечно, забавные, а порой
и просто курьезные истории. Играли мы как-то в Ленинграде. Стадион находился километрах в
тридцати от гостиницы. И вот едем мы на матч, до стадиона остается километров
пять, когда кто-то из игроков говорит, что забыл коньки. Автобус
останавливается, Захватов говорит: «Выходи, лови такси и езжай за коньками.»
Хоккеист вышел в форме, в шлеме стал ловить такси. Смотрели на него, как на
сумасшедшего. Но на игру он все-таки успел.
Николай Черненко: Как-то с челябинским «Металлургом» приехали в Омск, а главный судья не
явился. Предложили судить мне, но я отказался, потому что взваливать на свои
плечи еще и судейство, кроме обязанностей тренера и игрока, просто не имел
права. Предложил вместо себя одного из наших игроков - Домбровского. От него,
как от игрока, проку было мало, но судил он неплохо. Игру с Омском он отсудил
удачно, ко мне подошел представитель из Москвы и «забрал» его в арбитры. Таким
образом я дал стране еще и одного арбитра.
Нестыковочка вышла...
Георгий Женишек: Довелось мне однажды поучаствовать и в договорном матче. В Челябинск
приехал московский «Спартак», которому нужна была ничья, чтобы занять место
выше, чем свердловское «Динамо». Вот мы и договорились сделать эту самую ничью,
но ничего не сказали второй тройке и вратарю. Наша молодежь «понеслась», и в
середине матча «Дзержинец» выигрывал 3:1. Пришлось их заменять и играть таким
образом, чтобы «Спартак» смог сравнять счет. В итоге, ничью все- таки сделали,
хотя в конце зрители уже почувствовали, что мы помогли москвичам, но договор
есть договор.
Александр Зуев: Помню,
был интересный случай в Омске. У них открылся институт физкультуры, и многие
наши «трактористы» перешли туда, поэтому команда у них была сильная. В игре с
нами их устраивала и ничья, чтобы выйти в высшую лигу. Омичи были уверены в
победе, поэтому даже не стали с нами «договариваться». Мы их обыграли 3:1.
После игры они сокрушались: «Дураки, не согласились на ничью».
Николай Черненко: Когда я был играющим тренером «Металлурга», у нас собралась хорошая
команда, но попасть в высшую лигу было невозможно, потому что не хотели
допустить туда две челябинские команды. Нам устраивали разные препятствия.
Перед игрой с Саратовым ко мне подошел Быстров и сказал: «Коля, извини, но вы
сегодня в любом случае проиграете, даже если будете выигрывать с большим
счетом.» Так и случилось. Мы выигрывали 5:0, а в итоге проиграли 5:6. Даже
помню, что судил Огородников из Нижнего Тагила, но ему сказали «сверху», и он,
как хотел, так и вертел.
Хоккеист - это звучало гордо!
Николай Черненко: Руководство завода к нам относилось с
такой теплотой, что вспомнить приятно. Никаких «против» не было. Нас всей
командой водили в театр ЧТЗ на любой концерт. Зальцман перед началом концерта
объявлял, что в зале находится наша любимая хоккейная команда «Дзержинец».
Овации, шквал аплодисментов. Не знаю, как сейчас, но тогда отношение к
хоккеистам было потрясающее. Мы были всеобщими любимцами. Играли в хоккей со
всей душой, до конца. Вроде бы уже и сил нет, все выложил, но нет, борешься,
надо обязательно победить, не осрамиться перед болельщиками.
Владимир Мурашов: Да, хоккей был праздником!
Подготовили Сергей Рыбин и Сергей Валеев
ФХЮУ № 6 (225) 1997